Сегодня мы предлагаем вашему вниманию материал журнала «RUGBY» о Заслуженном тренере РСФСР, экс-наставнике «Славы», с которым наша команда выиграла свой последний трофей (Кубок СССР 1989 года), Евгении Антонове. Журнал вышел в ноябре 2018 года.
В Москве, неподалёку от станции метро «Новослободская», в сплетении переулков расположился небольшой уютный стадион. Вроде ничего необычного. Сейчас во многих парках можно увидеть приличные спорткомплексы, мини-стадионы. Но дело в том, что это строение особенное – знаменитый на всю страну ещё со времен СССР регбийный стадион «Слава»! И принадлежит он прославленному клубу с одноимённым названием, который был создан в 1974 году на базе Второго московского часового завода. И название, понятно, от марки часов, известной на весь Советский Союз и за его пределами, – «Слава».
Современные маркетологи позавидовали бы такому пиар-проекту. А тогда директор завода Дмитрий Алексеевич Парамонов, большой поклонник игры регби, решил, что надо в центре столицы создать место и для серьёзных тренировок, и для выступлений заводской команды на хорошем уровне. Вскоре «Слава» вошла в число лидеров в стране. А стадион с тех пор верно служит отечественному регби, мужественно отбивая притязания нуворишей на свои земли. С краткой историей стадиона, клуба и перипетиями самой игры меня знакомит не кто иной, как человек-легенда отечественного регби Евгений Иванович Антонов. Официально – заслуженный тренер РСФСР, мастер спорта СССР, многократный чемпион Союза, обладатель Кубка СССР.
С ЧЕГО ВСЕ НАЧИНАЛОСЬ
– Стадион действительно небольшой. Но тогда и этот казался подарком. Дело в том, что эта грандиозная игра в России и Советском Союзе очень трудно пробивалась. Не было задачи охватить миллионы зрителей, и все стадионы, которые у нас есть, невелики. В мире, особенно в странах Британского содружества, где регби – игра культовая, есть стадионы на 50–70 тысяч зрителей.
«СЛАВА» И ГОРДОСТЬ
Это стадион клуба, который стал неотъемлемой частью истории отечественного спорта. Даже в местном кафе всё говорит об этом. Вот фото команды ветеранов. Вот карта мира, на которой отмечены страны, где игроки побывали: ЮАР, Куба, Австралия, Аргентина, США, многие другие. На стенах – регбийки команд, когда-то игравших на этом знаменитом поле. А в музее – большая коллекция галстуков. Она собрана чело — веком, который был среди инициаторов создания команды «Слава», – Юрием Борисовичем Сигаевым, выпускником и игроком команды МАИ; помогал созданию такой коллекции и Дмитрий Алексеевич Парамонов. Здесь галстуки клубов, федераций и раритеты, выпущенные к крупным соревнованиям. Все – на стендах, за стеклом, как и положено музейным экспонатам. В собрании их больше тысячи, и это одна из самых больших коллекций, в нашей стране – без сомнения.
СЛУЧАЙНОСТИ НЕ СЛУЧАЙНЫ
– Я пришел в регби благодаря случайному стечению обстоятельств. Нас в семье было четверо. Я – самый младший. Сестра, которая была старше меня на два года, занималась лёгкой атлетикой на стадионе «Динамо». И так как я рос, держась за её юбку, и играл всё время с девчатами, она меня и потащила лет в 14 –15 в атлетику.
«Динамо», куда совершенно случайно попал Женя Антонов, было местом с удивительной атмосферой. Легкоатлетических манежей не было, и занятия проходили на теннисном корте на малом стадионе «Динамо». В первой половине дня на корте играли в теннис (и между прочим, среди теннисистов был Николай Озеров!), а после обеда занимались лёгкой атлетикой. Причём деления «на касты и сословия» не было, все тренировались одновременно, и на построении рядом стояли новички и чемпионы Советского Союза. Здесь Женю ждала ещё одна счастливая случайность:
– Мне повезло попасть к очень хорошему тренеру. Легендарная Клавдия Яковлевна Маючая – первый чемпион СССР по копью, рекордсменка Союза, – она меня взяла, маленького, сопливого и хилого…
– Как-то не верится, что вы, даже когда-то давно, были хилым…
– Да! Хилым и щуплым. Если уж всё рассказывать, то я прошёл ещё период объединения мужской и женской школы. В мужской школе я был в разряде слабых. Нет, меня не обижали, тогда это просто было не принято. В 1954 году, когда школы для мальчиков и девочек были объединены, мне очень захотелось стать крепким, получить свою порцию внимания. Вот тогда я и начал заниматься лёгкой атлетикой, и к концу школы уже был перворазрядником и подошёл вплотную к мастеру спорта по копью.
Когда пришло время поступления в высшее учебное заведения, Евгений вновь решил последовать примеру сестры, которая уже училась в МВТУ. Первокурсника Антонова по ведомственным соображениям настойчиво попросили перейти в «Буревестник». Он не мог даже представить себе спорт без Клавдии Яковлевны. Случайно увиденное объявление об организации в институте секции регби показалось выходом. Раз нет любимого тренера, пусть вместо метания копья будет другой вид спорта, почему нет?
Спортсмены в вузах конца 50-х – начала 60-х были в почёте. Сборная МГУ по водному поло была многократным чемпионом СССР, волейболисты МВТУ входили в число лучших в стране, и ещё никто не знал, что здесь же, в Бауманском, появится на свет команда, которой суждено стать двукратным чемпионом страны по регби. Примерно в это же время в стенах МАИ происходило рождение ещё одного нового для Союза вида спорта – гандбола. Если бы не энтузиасты в двух «спортивных институтах с техническим уклоном», как тогда шутили, возможно, знакомство советских людей и с гандболом, и с регби, состоявшееся на показательных выступлениях Всемирного фестиваля молодёжи и студентов в 1957 году, так ничем бы и не закончилось.
Как ни странно на взгляд дилетанта, но техническое образование помогло и в тренерской работе. В 1968 году, когда при Военно-воздушной академии имени Ю. А. Гагарина была создана команда по регби, Евгения Антонова вместе с 10 игроками МВТУ пригласили стать играющим тренером. Под его руководством «ВВА им. Ю. А. Гагарина» (после 2002 года «ВВА-Подмосковье») станет самым титулованным клубом в отечественном регби. С 1963 года до 1982 года совмещал работу инженера в ЦИАМе – Центральном институте авиационного моторостроения имени Баранова – с тренировками, которые проходили в Монино после работы, куда нас привозил и отвозил автобус от станции метро Измайловская.
– Тренер, как инженер, должен уметь писать, считать и анализировать. У меня 40 тетрадей, в которых планы тренировок, анализ игр, размышления, цифры. Я всё время считал, считал…
ОСНОВАТЕЛЬНО. КАК УЧИЛИ
– У моего отца образование – четыре класса церковно-приходской школы, у матери – два. В 30-х годах они переехали из деревни в Москву, и с тех пор мы здесь…
– Понаехали, значит?
– Получается, что понаехали.
У отца Евгения было 8 сестёр и брат, и все они постепенно перебрались в столицу, покинув родную деревню Шамово Михайловского района Рязанской губернии. С крестьянской смекалкой, поддерживая друг дружку, обустроились в городе. Корни пустили: завели семьи, вырастили детей. Передали им всё, что считали важным. Научили работы не бояться. Любой. В жизни всякий навык пригодится.
Мебель, сантехника, электроприборы, автомобиль – мой собеседник признаётся, что любые ремонтные и строительные работы всегда делал сам. Несколько лет назад жена настояла: это несовременно, никто так не делает, хватит, мол. «А ведь был значительный период, в 90-х, когда регби просто развалилось. И умение работать руками очень было кстати!»
– Тогда не только регби, тогда страна развалилась! И инженеры были не нужны, и спортсмены были не нужны…
– Да… Переломные для нашей страны годы для меня связаны с этим самым стадионом, с клубом «Слава». После 20 лет работы в Монино, с ВВА, я перешёл сюда, в 1988-м. А буквально через пару лет всё посыпалось. В 1992-м практически прекратились соревнования, и только к началу нулевых что-то стало меняться. Огромная благодарность президенту этого клуба Алексею Игоревичу Ниловскому: здесь сохранили детскую спортивную школу. И благодаря тому, что она уцелела, возродилась и «Слава». Около пяти лет я вёл группу оставшихся регбистов, мечтая создать команду, ребята из старшей группы ДЮСШ в конце 90-х стали основой команды. За 3–4 года мы вышли на очень неплохой уровень, не смогли соперничать только с лидерами – «Красным Яром», «Енисеем», «ВВА», но на уровне лидирующей пятерки команда и сейчас существует.
Одновременно с тренерской работой надо было где-то ещё зарабатывать, уже появилась вторая семья, двое маленьких детей. Вот здесь и пригодились все навыки рабочих профессий. В середине 90-х пригласили на должность главного энергетика Московского дворца молодёжи, где проработал до 2002 года. Огромное сооружение с большими мощностями, с системой электрообеспечения на уровне тысяч киловатт, со сложнейшей системой вентиляции. «Я облазил всё здание – от подвалов до чердаков. Обращался к рабочим – сантехникам, электрикам, вентиляторщикам: покажите, как это устроено? А это? А вон то? И знаете, разобрался. И сам себя стал уважать!»
Именно тогда, в смутное время, говорит, понял: он инженер в первую очередь. Кандидатскую, правда, не защитил, хотя трижды пытался. Первая попытка была посвящена ракетам, ещё две – спорту.
– Жалею ли о чём-нибудь? Ну, если только о том, что тот материал, который накоплен за десятилетия тренерской и научно-методической работы, пока не востребован. Но не было времени. Годы – летели, летели стремительно, и оказалось вдруг, что их уже так много. Но если подумать, я и не знаю: чего мне ещё желать?
ДА НАША ЭТО ИГРА!
– Вот я сказал, что не знаю, чего ещё желать… И подумал: хочу, чтобы на каком-то этапе наше регби стало высокопрофессиональным и вышло на достойный уровень. Во всех отношениях. Если начистоту, отличие российского и мирового регби в том, что мы до сих пор находимся на уровне поиска пути развития. В мировой классификации российское регби занимает сейчас 19-ю позицию из 162 стран. В принципе, это довольно высоко. Но первые 10–11 – это команды Новой Зеландии, Австралии, Великобритании, где давно выстроены системы, охватывающие все ступени развития игрока и тренера, используются самые лучшие средства и методы спорта высших достижений.
– А может, это просто не наш вид спорта, ну не дано нам играть в регби так, как англичанам? Может, и правда, «чужда эта игра духу нашего человека»?
– Да наша она, наша! Так же можно было сказать про хоккей! Он же – канадский. Но мы же доказали всем: хоккей – наш. Смотрели «Сибирского цирюльника»? Помните, как там показана масленица, с размахом, азартом, с кулачными боями? Это игра! Народная игра, понимаете? А если ещё по правилам… Да вы посмотрите хоть одну игру признанных мировых лидеров – вы же не оторвётесь! Футбол смотрели во время чемпионата мира? Видели: чуть задели там спортсмена – он уже падает и зовёт всех на помощь. А у нас лежат на поле только тогда, когда встать не могут. Регбист не может лежать на поле. Он должен быть всё время в игре, в атаке. У меня есть маленькая книжечка – «АВС регби», изданная лет сорок назад в Новой Зеландии. Она начинается так: «Регби – атакующая игра, и игрок, выходящий на поле, не может выходить с целью защищаться, он должен только атаковать».
Кажется, именно в этих нескольких словах вся суть игры.
Поднимаемся на трибуны. Последние минуты перед началом матча. Зрителей немного. Вообще-то вместимость стадиона – тысяча триста человек. Пластиковые сиденья мокры после дождя. Немногочисленных фанатов это не смущает, в ход идут тряпочки, газетки и прочие подручные средства.
Идти рядом с легендой советского спорта – почётно, но движемся мы очень медленно: то слева, то справа люди подходят, чтобы пожать руку, перекинуться парой фраз. Соседом по трибуне случайно оказывается старинный друг и соперник Варинский Валерий Давыдович, когда-то игравший за команду и тренер МАИ. Тут же возникают истории про то, кому и как доставалось на поле. Доставалось, как я понимаю, крепко, если через несколько десятилетий помнится.
МОЛИТЬСЯ И ЗАСТАВЛЯТЬ
Тренер – это режиссёр, и чтобы команда играла, необходимо тех игроков, которых имеешь, правильно расставить по местам. Из 15 игроков, разных по всем параметрам, не всегда лучших, иногда из середнячков, развести по 10 амплуа и получить хорошо сыгранную команду.
Это, кстати, наверное, чем-то похоже на конструирование: сложить из разрозненных деталей единый механизм. Но при этом необходимо учитывать и наш российский менталитет. Загадочная русская душа – и английская игра, каково им друг с другом?
Есть наши, национальные особенности, конечно. Упрямство. Порой – переоценка своих возможностей. Или – уйдет в себя, и никакими способа — ми на него не подействуешь.
Тренер набирает ребят в 10–11 лет, в 16 лет начинается первый отсев: эк — замены в 9-м классе. Второй – после 18 лет, армия, вуз… Сохранить игрока – задача тренера и клуба, конечно. Первичен-то игрок, без него не нужны стадионы, не нужны спортивные менеджеры. Ты должен на игрока молиться. И заставлять делать то, что нужно. Молиться – и заставлять.
ВЫЗДОРАВЛИВАТЬ НЕ ХОЧУ
– Если бы нужно было выбрать что-то одно: играть самому, только тренировать или быть инженером – что бы выбрали?
– Только одно что-то? Знаете, отец моего знакомого тренировал горнолыжников и мне предложил как-то поехать в отпуск на 2 недели. Лыжи тогда ещё были деревянными, ботинки завязывали верёвками… Намучился, сломал лыжи, но в результате я так влюбился в горные лыжи, что 14 лет подготовку команды к сезону начинал с двухнедельного сбора в Терсколе на горе Чегет!
– О, то есть ещё до того, как это стало мейнстримом?
Кажется, не самая смешная получилась шутка, из разряда «А я дзюдо любил и до…». Но ответ – неожиданно серьёзный и обстоятельный. Правда, слышно плохо – на поле свалка, парень за нами вопит во всю глотку: «Ой-ёй-ёй, вот это красиво! Молодцы!!!»
– На следующий год я повёз в горы всю команду… Две недели ставил регбистов на горные лыжи… брали инструктора… Чегет…
Чегет – это первая спортивная база для горнолыжников в Союзе. Склоны этой горы покруче будут многих известных европейских спортивных баз. Спортивные функционеры того времени были уверены: если тренироваться здесь, то на более пологих склонах наши лыжники конкурентов обойдут запросто. Идея была хорошая, но, как это часто бывает, что-то не срослось. А вот любовь к горным лыжам всех тех, кто смог тогда оценить всю красоту этого вида спорта, осталась на всю жизнь.
– Там ты полностью зависишь только от себя. И я уж не говорю о красоте, об атмосфере – это квинтэссенция самого прекрасного в жизни. Если бы на начальном этапе мне дали возможность выбирать, может быть я выбрал бы лыжи!
А если выбирать «инженер или спортсмен», то я уже говорил: в душе я инженер. Считать, проектировать, изобретать – с этим желанием никогда не расстанусь. Но регби вошло как болезнь, как зараза, и никакими средствами…
– Да вы же и не хотите выздоравливать!
– Не хочу.
ТОЛЬКО ПЕРВЫМ
– Ку-бань! Ку-бань! – надрывается половина стадиона. – Сла-ва! Сла-ва! Сла-ва! – старается вторая.
Расслышать хоть что-то сквозь скандирование и ритмичные тройные хлопки – трудная задача. Надо ловить паузу, чтобы задать вопрос и успеть получить ответ до того, как на поле начнется очередная заварушка. Спрашиваю: «Молодых ребят, что в эти минуты бьются на поле, можно сравнить с вами – первыми регбистами СССР?»
– Они отличаются от нас, и сильно. Мы в своё время приходили из разных видов спорта, они – регбисты. По качествам своим они выше. И игра – другая, мы добивались результатов больше за счёт характера, на волевых качествах. Но уровень всё время растет, и требования растут. Если говорят «а вот мы играли лучше» – да не верьте!
Самое время спросить, правда ли, что в самом начале проблемы были и с формой, и с инвентарём.
– Регби в Бауманском появилось благодаря тому, что у нас учились двое парней из Румынии, где этот вид спорта тогда уже был. К сожалению, румыны до сих пор сильнее нас… В общем, эти ребята, румынские студенты, Юрий Бориле и Илья Тоне, пришли в ректорат, сказали, что хотят открыть секцию регби в институте, что готовы обучать всех желающих.
Первая форма, в которой играла команда МВТУ, была румынской. Знаменитую красно-белую шили сами спортсмены, точнее, их жены. Первые мячи тоже прибыли из Румынии, потом появились индийские (в СССР не было своего производства, и до сих пор нет), французские, английские.
– Эти ребята, что сейчас на поле, – им этого не понять, пожалуй.
– Другое поколение. У них всё иначе. Вот почему, когда я слышу «а вот мы-то», я говорю: закройте дверь! Вот эту дверь, её уже надо закрыть. Всё, что там было, – наше. А это уже их мир, и он – другой. Игра – та же. И главное, что должно быть сохранено, – сам дух регби: вот это уважение к себе и противнику, «джентльменство». Ключевое качество, без которого нет регбиста? Самолюбие. Желание победить. Я никогда не ставил себе цели стать лучше кого-то, но вот вопрос: а почему я второй, если могу быть первым?
Это можно назвать главным жизненным девизом! И не только для спортсменов.
Стадион взрывается: крики, хлопки, топанье болельщиков. Как будто в знак одобрения и согласия. Быть вторым? Ни к чему, если можешь стать первым.
Текст: Инна Кабанова
Фото: Анастасия Осипова